История вооруженных сил далеко не исчерпывается их участи­ем в многочисленных войнах минувших столетий. Не менее важны те периоды, когда армейские подразделения рассредоточивались по различным областям империи, нарушая будничный уклад провин­циальной жизни. Саратовские краеведы почти не обращались к за­тронутой проблеме, поэтому данное сообщение, не претендуя на полное рассмотрение темы, имеет целью восполнить этот явный историографический пробел применительно к истории Балашовско­го края. Хронологические рамки сообщения охватывают период с начала XVIII в. до 70-х гг. XIX столетия. Более поздний период тре­бует отдельного исследования.

Прихоперье относится к районам ранней русской колонизации, однако, в отличие от северо-западных окраин современной Саратов­ской области, здесь она не имела сколь бы то ни было выраженного военного характера. Отсутствие засечных черт и, как следствие, ве­сомых групп служилого населения возмещались надежным прикры­тием с юга в лице донского казачества.

  В 1716 г. на месте разрушенного по приказу Петра I Пристан­ского городка, жители которого присоединились к булавинскому восстанию, была сооружена Хоперская крепость (ныне г. Новохоперск Воронежской области). Вскоре здесь создаются несколько верфей и начинается широкомасштабное производство для нужд во­енного флота. В 1780 г. Хоперская верфь была переведена в г. Тага­нрог.

  С начала XVIII столетия в крае появляются первые, преимуще­ственно кавалерийские, полки молодой русской армии. Ясные ука­зания на пребывание их в Прихоперье относятся уже к концу века. По свидетельству осведомленного мемуариста Ф. Ф. Вигеля, знаме­нитый усадебный комплекс в с. Зубриловка был выстроен силами «рук солдатских», а именно нижних чинов Смоленского драгунско­го полка, находившегося в подчинении известного военного деятеля эпохи князя Сергея Федоровича Голицына.

  В начале 90-х гг. XVIII в. в губернии находились полки кавале­рийской бригады фон Беервица. Сам генерал, по воспоминаниям офицера Ростовского кавалерийского полка Александра Пишчевича, расположился на постой в понравившемся ему селе Аркадак, прово­дя время в забавах с медведем, лошадьми и собаками, заботе о вос­питании малолетней дочери.

 С учреждением Саратовского наместничества село Балашево обретает статус города и административного центра одноименного уезда. В соответствии с положениями закона здесь создается так на­зываемая «штатная команда» служащих «инвалидов», как в ту пору называли отставных воинов. С 1816 г. они входили в состав Отдель­ного корпуса внутренней стражи.

  Уездные команды имели широкий круг обязанностей, общий смысл которых сводился к содействию местным властям в исправ­ном выполнении ими своих функций и поддержанию общего по­рядка во вверенном им крае. До нас дошел любопытный эпизод, ри­сующий своеобразный нрав той эпохи. 12 июля 1787 г. балашовский казначей «капитан Пинаев, пришед к казенному денежному выходу» (помещение для хранения денег - И. П.), нашел на месте лишь одного из двух охранявших его солдат. С помощью чиновни­ков провинившийся рядовой Обухов был Пинаевым жестоко избит.

  По данным на 1827 г. все чины Балашовской инвалидной коман­ды размещались на обывательских квартирах. В конце 30-х гг. в городе находилось 107 ее служащих, что составляло примерно двадцатую часть от общей численности его жителей. За чинами коман­ды в городской больнице было закреплено 10 кроватей.

  Огромная нагрузка легла на местные инвалидные команды в пе­риод Отечественной войны 1812 года. Тогда же через Балашовский уезд проследовали дружины Симбирского ополчения.

  Около 1828 г. в официальных документах упоминается о квар­тировании в пределах Балашовского уезда конно-артиллерийской батареи, привлекавшейся к усмирению местных крестьян, а в 1836 г. из Воронежской губернии по Балашовской земле проследовали подразделения конно-артиллерийского резерва под командованием известного генерала Ивана Карловича Арнольди (1780-1860). По распоряжению балашовского исправника местные жители со свои­ми лошадьми оказывали проходящим войскам деятельную помощь в преодолении весеннего бездорожья.

  К середине XIX столетия относится любопытный источник, позволяющий взглянуть на Балашовский уезд глазами представите­ля вооруженных сил. По указанию высшего начальства было со­ставлено многотомное «Военно-статистическое обозрение Россий­ской империи». Описание Саратовской губернии осуществил под­полковник Генерального Штаба Безносиков. Из текста явствует, что в указанный период из воинских зданий в Балашове имелись де­ревянный лазарет на 12 человек и каменный пороховой погреб. Поз­же здесь появится и провиантский магазин. По оценке автора, в уез­де можно разместить по выбору 6 артиллерийских батарей, 14 кава­лерийских эскадрона, либо 12 пехотных батальонов, причем к постою пехоты местность особенно удобна. Сам Балашов вполне го­дится для расположения в нем дивизионного штаба.

  В ходе Крымской войны крестьяне края вновь были призваны к содействию армии. Саратовская губерния вошла в число 18 регио­нов, на которые была возложена «поставка обывательских подвод для войск в виде натуральной повинности». Тогда же жители губер­нии потребовались правительству и в качестве воинов. Сначала, со­гласно высочайшему рескрипту от 25 октября 1854 г., к поступлению в формируемый Стрелковый полк императорской армии привлека­лись крестьяне дворцового ведомства. Как следует из материалов Са­ратовского областного архива, значительное число добровольцев явилось из Балашовского и Богородского удельных приказов.

  Указ Правительствующему сенату от 31 июля 1855 г. предписы­вал губернским властям начать немедленный сбор народного опол­чения. В Балашове было сформировано две дружины: 251-я, под ко­мандованием подполковника И. О. Ртищева, и 252-я, руководимая надворным советником майором П. Т. Пятковским. Саратовские ратники не успели выступить в поход - война окончилась, и ополче­ние было распущено. Однако еще в июле 1855 г. через территорию края проследовали по направлению к Черному морю пензенские дружины.

  С завершившейся эпопеей непосредственно связана одна из са­мых ярких страниц местной военной истории. В 1856 г. в Саратовской губернии была расквартирована 17-я пехотная дивизия, при­бывшая непосредственно из района боевых действий. В минувшей войне ее полки приняли участие в кровопролитных битвах при Аль­ме, Инкермане, обороняли Севастополь.

  По сведениям на 1857 г. штаб 68-го Лейбпехотного Бородинско­го полка, состоявшего под высочайшим шефством недавно воцарив­шегося императора, разместился в Балашове: 1-й батальон - в селе­нии Три Острова (нынешняя Самойловка), 2-й батальон - в с. Тур­ки, 3-й - в с. Романовке.

  В битве при р. Черной, в кровавой схватке с бригадой Адамса, 68-й полк потерял убитыми трех командиров батальонов, а команду­ющий полком Шелю-та-Веревкин был смертельно ранен. Новый начальник бородинцев полковник Ракович вскоре по прибытии в Ба­лашов начал одолевать дивизионного командира беспрестанными жалобами на невнимание гражданских властей к нуждам военных, на негодность занимаемых подразделениями полка зданий. Поло­жение осложнялось массовой заболеваемостью нижних чинов и не­хваткой лазаретных мест. Ракович даже полагал, что в полку свиреп­ствует тиф.

  Главным объектом жалоб стал балашовский городничий Чер­вов, который, по утверждению полковника, «возстановляет» мест­ных жителей «противу воинских чинов, потому что неоднократно своими необдуманными разговорами оскорблял господ офицеров и делал обиды нижним чинам и притом дозволял себе перед жите­лями города, в присутствии офицеров выражаться несправедливо - оскорбительно и неприлично для Высочайше вверенного мне полка...».

  Между тем сами офицеры вовсе не стесняли себя рамками прили­чия. Так, полковой адъютант поручик Цирк самовольно занял комна­ты в частном здании под помещение в них 20 письмоводителей, при­чем сын хозяйки дома Василий Витнев услышал от поручика угрозы быть выброшенным «на улицу при малейшем его сопротивлении».

  Дня расследования жалоб в город был направлен чиновник Полимсестов. Факты, приводимые Раковичем, подтверждения не на­шли, я по заключению врачей, включая дивизионного доктора Шаполинского, одолевавшая нижние чины болезнь не имела к тифу ни­какого отношения.

  Одновременно с Бородинским полком, вскоре отбывшим в Са­ратов, в уезде квартировал 4-й резервный батальон 71-го Белевского пехотного полка, а по данным 1859 г. показан 4-й резервный ба­тальон 70-го Ряжского полка. Оба батальона принадлежали к 18-й пехотной дивизии, размещенной в соседней Тамбовской губернии.

  К 1862 г., по архивным сведениям, в уезде находился другой полк 17-й пехотной дивизии - 66-й Бутырский, передвинувшийся из губернской столицы. Не являясь прямыми преемниками одноимен­ного «солдатского» полка, учрежденного еще в 1642 г., бутырцы, тем не менее, могли рассматривать себя в качестве продолжателей его бо­евых традиций. За плечами полка было участие в Итальянском похо­де 1799 г., наполеоновских войнах, русско-турецкой войне 1828-1829 гг. В составе полка, понесшего в ходе Крымской кампании самые большие потери среди полков дивизии, служил унтер-офицер Лапин, первым получивший из рук главнокомандующего А. С. Меншикова в начале октября 1854 г. знак отличия военного ордена Святого Геор­гия за дерзкие вылазки в стан врага. В этих опасных мероприятиях участвовали многие офицеры и нижние чины дивизии.

В начале лета 1863 г. бутырцы покинули наш край. Их уход из Балашова был отмечен в «Саратовских губернских ведомостях».

В 1864 г. в уезде оставался 4-й резервный батальон 69-го пехот­ного Рязанского полка все той же 18-й дивизии.

  Облюбованный военными край уже в 1865 г. вновь принял но­вых гостей. Здесь разместился недавно сформированный 145-й Новочеркасский пехотный полк 37-й дивизии.

  С середины 60-х годов XIX в. новое квартирное расписание войск закрепило за Балашовом статус второго по значению военно­го города губернии. Следует отметить, что уездный комитет о зем­ских повинностях проявлял в споре с прибывшим из окружного штаба подполковником Бутенко завидное упорство. Силы, однако, были явно не равны и первоначально планировавшееся размещение в уезде одного полка было заменено квартированием сразу двух полковых штабов и 6 батальонов пехоты.

Летом 1866 г. с Северного Кавказа в Балашов прибыл 158-й пе­хотный Кутаисский полк 40-й дивизии. К 1869 г. кутаисцы поки­нули уезд и в Балашове обосновался штаб 157-го Имеретинского полка той же дивизии: 1-й батальон разместился в Турках, 2-й - в Романовке, 3-й - в с. Большой Карай.

  В 1871 г. произошло новое перемещение. На место имеретин­цев прибыл 159-й Гурийский полк, под командованием Антона Аполлоновича Гринкевича. В мае следующего года он выступил в Самару, а на его место вновь передвинулся из Саратова 158-й Кута­исский полк. Но и это передвижение не стало последним. Утомительный перечень завершает 160-й Абхазский полк (командир - пол­ковник Аполлон Осипович граф О'Рурк). Последующие переме­щения этих частей едва ли интересны, так как всего за несколько лет в Балашовском уезде успели найти временный приют все четыре полка, входившие в 40-ю пехотную дивизию. Всем им вскоре пред­стоит боевое крещение на Кавказском театре русско-турецкой вой­ны 1877-1878 гг., причем особенно отличатся воины почти родного балашовцам Кутаисского полка. Характерно, что именно в 1872 г., когда полк повторно прибыл в уезд, в его состав были переведены два будущих героя: полковник Александр Астафьевич Баранов -«рыцарь без страха и упрека», как отзывались о нем сослуживцы, и полковник Сергей Андреевич Фадеев. Имя последнего стало поис­тине легендарным после двух геройских приступов турецкой крепо­сти Карс, за подвиги при которых Фадеев получил сразу два ордена Святого Георгия IV и III степеней.

  В период войны в Балашове было выстроено двухэтажное ка­зарменное здание и формировался 163-й запасной пехотный батальон.

  Таким образом, в рассмотренный период в пределах Балашов­ского края постоянно находились воинские формирования русской армии. Присутствие одних (местная военная команда) обуславлива­лось законодательством о губерниях, других (ополчения) диктова­лось чрезвычайными внешнеполитическими обстоятельствами, и, наконец, третьих (регулярные части армии) было обусловлено сло­жившейся в России практикой размещения войск на обывательских квартирах.